Преподаватель кафедры философии и религиоведения Украинского гуманитарного института Ольга Ярош отвечает на вопросы Максима Балаклицкого.
— Стоит ли изучать религиоведение и философию в вузе, основанном религиозной конфессией, ведь философия — это скорее направление для светских вузов?
— Я считаю, что философию и религиоведение, как дисциплины в конфессиональном вузе, нельзя воспринимать отдельно. Потому что христианская философия и христианская догматика допротестантского периода во многом основаны на античной философии, в частности, на философии Платона. Очень много доктрин, которые есть в Католической и в Православной церквях, как раз носят отпечаток платонизма.
Знание истоков – это огромный бонус для тех, кто несет Евангелие в нашей стране. Чтобы проповедовать людям, имеющим православное направление мышления, надо хотя бы немного быть ознакомленными с философскими истоками этих догм.
Точно также поступал апостол Павел, когда был в Ареопаге: мы видим, что он использовал склонность греков к философствованию и их философские основы для того, чтобы показать им их же набожность. «По всему вижу я, что вы как бы особенно набожны. Ибо, проходя и осматривая ваши святыни, я нашел и жертвенник, на котором написано: «неведомому Богу», – используя их философские задатки мышления, философские категории, он начал объяснять им библейскую истину.
Поверили немногие, большинство из слушающих не смогли воспринять доводы Павла сразу: «Мы придем тебя послушать еще раз». И это естественно, потому что мировоззрение быстро не меняется. Одно дело – проповедовать иудеям и тем, кто ходил в синагогу, и совсем другое – язычникам с их устоявшейся религией и философией. Как видим, Павел с этим был знаком и использовал свои познания в греческой философии в качестве средства для проповеди Евангелия людям, которые так мыслят.
А религиоведение открывает еще больше перспектив, ведь курс религиоведения подразумевает под собой не просто знание каких-то доктринальных особенностей тех или иных деноминаций и конфессий. Религиоведение включает в себя и психологию религии, и историю религии, и философию религии и так далее, то есть это очень обширная дисциплина, можно сказать, мультидисциплина.
Считаю, что пастору необходимы знания определенных категорий религиоведения, определенных парадигм различных религиозных систем, которые существуют в мире. Пообщавшись с человеком, такой служитель сможет сделать как бы его «духовный рентгеновский снимок», прозондировать, увидеть, чем человек дышит, и, используя это, знать, какие методы проповеди ему стоит применять.
Пастор с религиоведческим образованием в общении с представителями других религий, не испытывая внутренних противоречий, может создать в беседе атмосферу доброжелательности и открытости. Тогда его собеседник чувствует, что его понимают, уважают его религиозные чувства (как сказал Павел: «Я вижу, что вы особенно набожны»).
— Существует большое сопротивление самой идее философии как языческого наследия, начиная с Нового Завета, где сам Павел говорит: «Чтобы никто вас не увлек философией». Мы видим у Эллен Уайт ту же идею: не стоит тратить на это время, давайте изучать Библию. Как можно на это ответить?
— Мы живем в такое время, когда, как говорится, нужно «и это делать, и того не забывать». Сегодняшний мир стал теснее благодаря техническому прогрессу (интернет, транспорт), народы с их культурой и верованиями взаимодействуют, интегрируясь друг в друга.
Невежество людей делает их уязвимыми и беззащитными перед потоками различной информации, зачастую сенсационной и непроверенной. Люди впадают в крайности, становятся фанатичными. Ими движет страх, что они потеряют свою веру. Но в этих крайностях они уже ее теряют. Образованный пастор может помочь таким людям и своим общинам избегать подобных крайностей.
В настоящее время наше общество настолько плюралистично (и в целом, и в религиозных исповеданиях), мы не ограничены только православием, католицизмом и протестантизмом, у нас масса новых религиозных учений, течений. Они тоже имеют какую-то свою особенную философию, и она отлична от античной философии, потому что восточные философии несколько другие. Как преподаватель религиоведения, я не считаю нужным углубляться в их философию, оно действительно того не стоит, потому что можно увлечься. И в нашей Церкви я неоднократно встречала братьев и сестер, которые, начитавшись подобной литературы, увлеклись ею и оставили христианство или перешли в другую христианскую деноминацию. Но для того, чтобы рассказывать о Христе и христианстве людям того же ориентального религиозного направления, надо хотя бы примерно понимать, чем они дышат, что они подразумевают под тем или иным понятием. Потому что порой там такой синкретизм — они используют христианство для проповеди своих новых восточных течений.
Мы не будем использовать их учение для проповеди, просто надо понимать систему мышления этого человека. Понимая, как он мыслит, можно знать его слабые точки. На эти слабые точки можно оказывать влияние для того, чтобы расшатать фундамент его религиозной парадигмы и тогда уже строить новый фундамент. Человек должен увидеть несостоятельность того, во что он верит, начать сомневаться. А когда он начнет сомневаться, он начнет искать. Но пока не начнет искать, он ничего не найдет.
— Практический вопрос: кем может работать религиовед? Кем может работать философ? Как он может применить эти знания в своей жизни?
— Я, как религиовед, считаю, что являюсь хорошим помощником своему мужу-служителю, потому что некоторые нюансы я могу подсказать в практической деятельности. Поскольку философия и религиоведение в нашем вузе – это одна специализация, то при наличии педагогического образования мы можем преподавать христианскую этику в школах свободно, сейчас никто этому не препятствует.
Мы можем работать учителями христианской этики в своих адвентистских школах. У нас это достаточно востребовано, школы открываются, и можно преподавать не просто библейское учение, а действительно этику как науку о морали и моральности, о духовности, о духовных способах жизни и так далее. Религиоведы и философы могут работать в различных государственных институтах (таких, например, как райсоветы, горсоветы и т.п.) религиозными консультантами или руководителями отдела по делам религий.
Очень важна сегодня в Церкви просветительская деятельность. Если это будет служитель, пастор, то он может вести просветительскую деятельность среди членов Церкви в тех вопросах, в которых у нас где-то что-то недосказано. Та же пресловутая контекстуализация у всех как бы на слуху, но как это сделать правильно – опять-таки, в этом действительно существенной будет помощь религиоведа и философа, которые понимают парадигму той или иной религиозной системы мышления.
— Как я понимаю, контекстуализация – это искусство адаптации Евангелия к конкретному культурному контексту?
— Да, вы правильно понимаете. Адаптация Евангелия к конкретному религиозно-культурному контексту – это искусство, основанное на знаниях. Дополнительные знания в сфере религиоведения и философии при правильном их применении еще никому не мешали.
Сегодня Церковь имеет потребность в мудрых и образованных пасторах, знающих и понимающих культурно-религиозный контекст общества, в котором они живут. И слава Господу, что сегодня мы имеем свободу как получать, так и реализовывать знания.
