Г. К. Честертон, английский писатель
Я был встревожен. Читая «Книгу про малыша», я узнал, что обычный ребенок к пятнадцати месяцам вразумительно произносит от четырех до шести слов. Это меня озадачило, поскольку означало, что «средние» дети начинают разговаривать на месяц раньше нашего сына. Мы от них отставали!
В то время Риф не просто не говорил; казалось, он отверг английский язык и пытался научить нас своему, детскому языку. Однажды утром мы читали книгу о кошках. Он ткнул пальцем в картинку, указал на кота и сказал: «Бапум».
Я сказал: «Кошка».
Он снова указал на картинку и повторил: «Бапум».
Я ответил: «Нет, это кошка».
Ребенок посмотрел на меня взглядом, выражавшим, что он очень старается быть терпеливым с таким тугоумным учеником, как я. Он снова очень настойчиво ткнул пальцем в картинку: «Бапум!»
«Бапум» было его любимым словом. Оно могло означать многие вещи: кошку, собаку, машину и, насколько я знал, некоторые аспекты физики элементарных частиц.
Должен заметить, что обе бабушки придерживались мнения, что наш сын уже говорит. Например, однажды, когда его коляску повернули за угол магазина и он увидел выставку пылесосов, снова прозвучало: «Бапум!» И моя мама была уверена, что он сказал «вакуум». «Нет, — подумал я, — этим словом Риф называет и кошек, и второй закон термодинамики».
По крайней мере, так я думал. Затем Риф подтащил меня к встроенному шкафу, указал на пылесос и сказал: «Бапум». И тут меня осенило. «Вакуум» — его любимое слово. Может быть, все это время он действительно разговаривал, но я не слушал.
Одна из самых трудных вещей, кроме сложения дробей, — это умение действительно по-настоящему слушать. Родителей. Одноклассников. Бога.
«Но Он сказал: „Еще блаженнее те, кто слушает слово Божие и соблюдает его!“» (Лк. 11:28).